Скай О`Малли - Смолл Бертрис

С разинутым ртом граф Лестерский только и мог, что смотреть ей вслед. Внизу на площадке Роберт Смолл беззвучно хохотал.

— Малость раздражена с дороги, милорд. Вот женитесь и сами узнаете, как это бывает у женщин.

Секунду Дадли разглядывал коротышку-капитана, потом угрожающе произнес:

— Не путайтесь под ногами, капитан. О своих правах на эту леди я уже заявил.

Робби почувствовал, как в нем закипает ярость:

— Решение должна принять сама леди, милорд. Запомните это, чтобы не пришлось больше напоминать. Дадли направился к двери, но вдруг обернулся:

— Бесс и Сесил примут вас завтра в десять утра. Не вздумайте подставить меня королеве. Это у вас не получится. — И, едва кивнув, вышел из дома.

«Заносчивый наглец, — подумал Робби. — Скай права. Ей нужно от него избавиться, и поскорее. Он неподходящий опекун Робину, а ее он доведет до опрометчивого поступка, если и дальше продолжит преследовать. Долго она этого не вынесет».

На следующее утро, когда их вводили в кабинет Уильяма Сесила, Роберту Смоллу показалось, что он уловил в глазах Скай воинственные искорки. Черное траурное платье шло ей и еще больше усиливало сходство с бойцом. Они поприветствовали Сесила, и потом капитан рассказал советнику королевы об экспедиции. Сесил кивнул и произнес:

— Ваш доклад звучит обнадеживающе, сэр Роберт. И королева, и я считаем, что будущее Англии зависит от торговли. Ваш успех подтверждает эту мудрость.

— Возможно ли нам будет повидать королеву, сэр? — спросил Робби. — У меня для нее есть маленький подарок, а леди Саутвуд хотела бы поговорить с ней конфиденциально о будущем маленького графа.

— Помолвка с дочерью де Гренвилла? Я советовал ее величеству разрешить эту партию, леди Саутвуд. Она пойдет на пользу обеим семьям.

— Благодарю вас, милорд. Но есть еще одна вещь, о которой я хотела бы поговорить с королевой.

— Дорогая, — ответил Сесил дружеским тоном, — послушайтесь совета старика, который хорошо изучил королеву. Не делайте этого. Елизавета Тюдор на оба глаза слепа, когда дело касается тех, кого она любит. Таким был и ее отец.

— Но я должна попробовать, — настаивала Скай.

Уильям Сесил грустно улыбнулся. Графиня Линмутская оказалась сильной и упрямой женщиной. Но такой же была и королева. Их стычка должна стать занимательной, если не взрывоопасной.

— Я позову ее величество, — сдался советник.

Через несколько минут в комнату вошла Елизавета Тюдор. Этим утром она ожидала французского посла и была одета в великолепное платье из золотой материи, украшенное жемчугом. С каждым днем она становилась все царственнее.

— Моя дорогая Скай! — Она приветственно протянула руки. — Как я рада видеть вас снова! Сэр Роберт. — Она повернулась к капитану, — Сесил мне докладывал, что ваше плавание оказалось успешным. Как это приятно!

— Оно было весьма прибыльным, и я принес вам, мадам, небольшой знак любви к своей королеве от ее подданных. — И подал Елизавете шкатулку из кедра. — Каждый из матросов добровольно отдал что-нибудь свое. Здесь результат их трудов и символ их чувств к вам.

Королева приняла небольшую шкатулку, поставила на стол, осторожно открыла, и ее глаза широко раскрылись: индийский жемчуг всех оттенков — белого, кремового, розового, золотистого и черного, сияющие рубины, цейлонские сверкающие сапфиры, похожие на великолепные глаза Скай, искрящиеся холодным блеском бриллианты из Голконды. Там же лежали несколько шелковых пакетиков с пряностями: мускатные орехи, длинные гладкие стебельки корицы, ваниль, острая гвоздика, перечные зерна.

Королева восхищенно посмотрела на капитана:

— Роберт Смолл, ваши люди лучшего подарка мне сделать не могли. Поблагодарите их от меня и передайте, что королева сказала: пока у Англии есть такие смелые сыновья, она непобедима! А теперь, джентльмены, оставьте нас, чтобы мы могли поговорить с дорогой Скай.

— Ваше величество очень добры, но я прошу еще об одном благодеянии, — произнесла Скай, когда после долгого молчания королева сообщила ей, что Сесил убедил ее согласиться на помолвку ее сына с дочерью де Гренвилла.

Елизавета склонила голову набок и смотрела на Скай.

— Раз ваше величество одобрили эту партию, может быть, вы согласитесь снять с лорда Дадли опекунство над моим сыном и назначить на его место Ричарда де Гренвилла? В сложившихся обстоятельствах это будет удобнее и естественнее.

— Я настаиваю на Дадли, — твердо заявила королева. Тон Елизаветы начал раздражать Скай. Какое право она имеет вмешиваться?

— Позволю себе напомнить вашему величеству, — резко возразила она, — что мой покойный муж сделал меня единственной опекуншей своих детей. Вы сочли нужным изменить его волю, хотя я никогда не видела в этом смысла.

— Смысл в том, что ваш сын является моим крестником, — ответила королева. — И мальчик нуждается в мужском влиянии.

— Достаточно будет де Гренвилла, Робби и его братьев по матери, ваше величество.

— Дадли гордится, что ему поручена забота о юном Саутвуде. Он сказал мне это сам, моя дорогая Скай, — в свою очередь, возразила Елизавета.

— Я бы не хотела, чтобы на Робина влиял кто-то из придворных, мадам. По крайней мере не теперь. Он еще слишком мал. Я его мать и вправе решать.

— Нет, миледи Саутвуд, — ледяным тоном отозвалась королева, — право решать судьбу Робина принадлежит мне. Лорд Дадли останется его опекуном.

Наконец ирландский характер прорвался у Скай:

— Черт побери, мадам, а вы хоть знаете, почему Дадли так хочет опекать моего сына?

— Знаю, дорогая Скай, — проговорила Елизавета Тюдор.

Потрясенная, графиня Линмутская заглянула в бездонные темные глаза королевы. То, что она разглядела в них, заставило ее содрогнуться.

— Боже мой, — прошептала она. — Так вы знаете! О, мадам, как вы можете? Как вы можете отдать меня этому человеку? Мой муж и я всегда были вам верными слугами. Так-то вы благодарите нас за преданность!

Королева сердито посмотрела на Скай:

— Мадам, вы испытываете мое терпение. Но поскольку я вас ценю, так уж и быть, объясню. Но если вы вздумаете когда-нибудь повторить мои слова, я от них отрекусь, а вы очутитесь в Тауэре20. Я никогда не выйду замуж, дорогая Скай. Потому что тогда перестану быть и женщиной, и королевой. Я насмотрелась, как мужчины умеют властвовать над женщинами. Пока в Англии есть королева, со мной этого не случится.

Сестра по отцу Мария21 так никогда и не оправилась от того, что с ней и с ее матерью сделал отец. Их жизни были загублены. Бедная Мария! Ее баловали с рождения. Но пришло время — и любви как не бывало, ее оторвали от матери, объявив незаконнорожденной.